Электронная библиотека Центра изучения православия и древнерусской культуры  http://www.drevnerus.narod.ru

 

Человек верующий в культуре Древней Руси. Материалы международной научной конференции 5 – 6 декабря 2005 года / Отв. ред. Т.В. Чумакова. СПб., Издательство «Лемма».  2005. 252 с. ISBN 5-98709-013-X

Содержание см. http://drevn2005.narod.ru/soderzanie.htm

 

Е.А. Титова

Григорий Цамблак. Три века в русской книжности – от проповеди к пению.

 

В певческих рукописях с нач.17 века и до сер. 18 века мы находим удивительное песнопение . Оно именуется  стих на Целовании Успения. Творение Григория российскаго.

Необычно оно потому, что имеет надписание автора – Григорий Российский – киевский митрополит Григорий Цамблак. Но еще более необычна сама стихира – она занимает в рукописи до 10 листов с оборотами нотированного текста – иногда больше, чем вся Служба Успению, и если стихиру петь целиком, то продолжительность ее не менее часа. Такого протяженного песнопения вы не найдете более ни в одной службе. Стихира по композиции относится к осмогласникам [1] - песнопениям, роспетым не на один из гласов, а включающим разделы всех восьми гласов, что символизирует полноту, праздничность. В Цамблачной стихире последование гласовых разделов следующее: 8-1-5-2-6-3-7-4-8; т.е. 8 глас является обрамляющим,а внутри последование пар сродномузыкальных гласов. Такое расположение гласов не встречается в других известных осмогласниках. Самые ранние списки стихиры датируются началом 17 века, поздние – серединой 18. Из них 2 списка начала 17 в. – беспометные, раздельноречные(РНБ Сол.собр.619/751; ГИМ, Син.певч. 1240), 1 – сер. 17 века – РГБ, собр. Разумовского 66 – беспометный, раздельноречный, но имеет выписанные на полях разводы тайнозамкненных формул с пометами (вероятно они были записаны позже, чем основной текст), еще 4 списка – 70-80 годов 17 века- новоистинноречные, пометные и призначные (РНБ Кир.Бел. 638/895, Кир.Бел. 666/923, Соф. 461, ГИМ Син.певч. 1244), к 18 веку относятся 3 списка из старообрядческих рукописей поповского согласия, также истинноречные, пометные и призначные ( РГБ Муз.собр.6416, Собр.Большакова 380 и БАН Тек. Пост.816.) Кроме того имеются еще 2 нотолинейных списка первой половины 18 века –– ГИМ Син.певч. 539 и РНБ собр. Капеллы Q 40.

На основании имеющихся у нас рукописных памятников, можно с уверенностью говорить о бытовании стихиры на Целовании Успению «Днесь Владычица…» на протяжении ~ 1,5 столетий – с начала 17 до середины 18 века.

Обратимся прежде к предполагаемому «автору» песнопения. Его судьба и творческое наследие – первая загадка. Григорий Цамблак – «родом Влах», т.е. болгарин, был племянником московского митрополита Киприана. Получив прекрасное образование, он был назначен «пресвитером и учителем Молдовлахийской Церкви», затем был игуменом Нямецкого монастыря в Сербии. В   1406 году, направляясь в Россию навестить своего дядю – митрополита Киприана - он задержался в Киеве, поскольку за время путешествия митрополит Киприан скончался. В то время Киев входил в Литовское княжество, которое добивалось автономии от России, в т.ч. и касательно Церковной юрисдикции. Князь Витовт добился возведения Григория Цамблака в сан Киевского митрополита. Но Киевская митрополия оказалась «антимитрополией» по отношению к Московской. Когда же Литовскому княжеству стало выгодным объединение с Москвой для защиты от Польши,  Цамблаком пожертвовали ради этого объединения - он был анафематствован как антимитрополит, и изгнан из России. (Позже Константинопольский Патриарх снял запрещение, и  Григорий Цамблак окончил свой многострадальный жизненный путь игуменом одного из монастырей). Личность Григория Цамблака и его литературная деятельность интересовала многих исследователей - историков Церкви [2]; историков словесности и духовной литературы [3]. Начиная с румынского митрополита Мелхиседека появляются отдельные работы, посвященные жизни и творчеству опального Киевского митрополита, а в 1904 году А.И.Яцимирский создает первую монографию о Цамблаке, в которой рассматриваются не только биографические и исторические сведения, но впервые его произведения анализируются, как художественные тексты.[4] Григорий Цамблак является автором 47 слов на различные Праздники, нескольких Служб и житий. Несмотря на изгнание его из России и запрещение, как митрополита, его творения на Руси являлись одними из излюбленных. Начиная с 15 века его Слова фиксировались в отдельных сборниках « книга, глаголемая Цамблак», позже включалось в Торжественники[5], читались за Богослужением. Как отмечает митр. Макарий, Цамблак был самым ярким писателем-проповедником в продолжении первых пяти веков русской Церкви: «Мы едва можем указать двух-трех духовных ораторов, которые имели бы одинаковое право с Григорием занять место в русской словесности» [6]. Его Слова в русских рукописных сборниках чаще всего надписывались Творение Григория, архиепископа Российскаго.

Стихира на Успение, находяшаяся в центре нашего рассмотрения также имеет надписание в большинстве списков:

1) Творение Кир [господина] Григория Российскаго ( ГИМ,Син.певч. 1240)

2) Творение Кир Григория российскаго,а имянуется сий стих Цамблак (РНБ, Кир-Бел 638/895, Кир-Бел 666/923, )

3) Творение преподобнаго отца нашего Григория росийскаго ( РГБ, Муз собр.6416)

Такое надписание, казалось бы, указывает на то, что стихира «сотворена» господином «Григорием, архиепископом российским» - именно так подписывались Слова Григория Цамблака, произнесенные им  в бытность его Киевским митрополитом(1415-1419г ). Именно так, как часть литературного наследия митр. Григория первоначально и рассматривалась стихира исследователями, при этом приписывалось ему и музыкальное авторство: « Митрополит Киевский Григорий Цамблак, был любитель и знаток пения. Во многих стихирарях встречаются его напевы…»[7] До сих пор это мнение об авторстве Цамблака является наиболее распространенным среди болгарских исследователей. Однако реально стихира не встречается в рукописях до конца 16 – нач. 17 в. Таким образом, творчество митрополита Григория и появление стихиры разделяет 1,5 века.

Исследователи еще в 19 веке указали на связь стихиры со Словом Григория Цамблака на Успение: С.П.Шевырев охарактеризовал стих как сокращение Слова; А.И.Яцимирский назвал стих «переделкой», представляющей «набор фраз Слова на Успение» ; Б.П. Карастоянов[8] ( в 80 г. ХХ в ), возвращаясь к этому вопросу делает вывод, что «общим между стихом и Словом  является только один, довольно крупного размера участок в середине Стиха и Слова…Начало и конец этих двух сочинений разные». Автор охарактеризовал Стих как «произведение созданное по широко применяемой композиционной схеме центонов, сложенных из материала произведений других авторов, в котором использован текст, написанного Григорием Цамблаком Слова на Успение».  

Мы обратились к Слову на Успение Григория Цамблака « Гавриила зрю чиноначальствующа на земли». Оно известно в рукописях с 15 по 19 в.( по мнению Яцимирского, Слово произнесено  в России в начале 15 века). сопоставив 3 списка Слова 16 века [9] и один сер.19 [10], мы установили абсолютную устойчивость фиксации Слова. Кроме того, в Слове на Успение мы выявлены образные (поэтические) параллели, заимствованные характерные риторические приемы, устойчивые топосы, мотивы и даже целые построения, причем не только со Словами на Успение других авторов, предшествующих Цамблаку, но и с гимнографией Службы. Эти заимствования  свидетельствуют лишь о колоссальной эрудиции писателя, который свободно пользуется яркими находками других проповедников, облекая их в новую форму и подчиняя своей художественной задачи. Это ни в коем случае не плагиат, а тот особенный стиль, тот особенный род мышления средневекого гимнографа, которым владел Цамблак.

«В церковной проповеди Григорий Цамблак развивал взятые у своих литературных учителей концепции, мысли, сюжеты и проч.; использовал и жанрово-композиционные особенности техники произведения, характеристики, изобразительные приемы и средства.Как и все средневековые книжники, не стеснялся заимствовать отдельные фразы и целые пассажи. Но каждый раз подчинял их своей концепции, задаче, своему стилю, так, что они органически включались в произведение.»[11]

Сопоставив стихиру и Слово, мы выяснили, что действительно  в стихире заимствуется цетральный раздел Слова с некоторыми сокращениями. Кроме того, в текст стихиры вводяться фрагменты стихир Предпразднству и Попразднству Успения и некоторые строки Слова, «рассредоточенные» по стихире. Текст стихиры «конструируется» путем сложного сопряжения центрального раздела Слова, положенного в основу стихиры, блоков текста, заимствованных из Слова но изменяющих свое местоположение, и текстов других стихир (предпразднству и попразднству Успения) 

Текст Слова, занимая центральную и самую объемную часть стихиры, становится ключевым, и поэтому стихиру уместнее назвать не «переделкой» или «сокращением», а перефразом Слова.

При этом организуется сложная система подобий – Слово строится на поэтическом перефразе других текстов, а стихира, в свою очередь, является перефразом Слова. В то же время, при всей множественности перефразов и аллюзий, каждое произведение является целелостным и самостоятельным.

Итак, стихира была составлена не Цамблаком, а неким анонимным автором, которого привлекли художественные достоинства Слова Григория Цамблака.

Текст стихиры, поэтический и музыкальный в рукописях оказывается очень устойчивым.

В поэтическом тексте в течении 17 века  меняется фонетическая редакция текста  стихиры – с раздельноречной на новоистинноречную, что закономерно. При смене фонетической редакции текст смещается относительно роспева, (в основном это связано с  падением огласовок в предлогах «ко», «во» и т.п); интонационные блоки при смещении гимнографического текста, сохраняются без изменений.

Интересно, что и в ранних списках  раздельноречные формы применяются избирательно, чаще всего связаны с глагольными формами, и используются для «инструментовки» текста, для удобства роспевания текста в попевках. Такая ограниченность использования раздельноречия  объясняется тем, что в основу стихиры был положен текст чтения – Слово, который до этого не роспевался, а значит не прошел «эволюцию» раздельноречия.

Сопоставление списков стихиры показало поразительную устойчивость и музыкального текста. Это не свойственно тому периоду, в который возникает стихира. Основным направлением этого времени является стремление к многораспевности, собирание в рукописях различных вариантов роспева песнопения, авторские роспевы. Чем же можно объяснить устойчивость музыкального текста? Безусловно, обозначением автора. С подобной устойчивостью текста мы сталкиваемся и при фиксации самого Слова Григория Цамблака на Успение, текст которого был положен в основу стихиры. Как в этом случае авторский текст сохранялся, так,  подобно авторскому, сохранялся и текст стихиры (поэтический и музыкальный). Основную направленность при записи стихиры можно охарактеризовать не как стремление к многораспевности (которое свойственно периоду бытования стихиры) , а как стремление к сохранению текста как авторского. С такой же устойчивостью музыкального текста мы сталкиваемся в стихирах Евангельских Большого распева, имеющих указание автора – роспев Федора Крестьянина. Устойчивость текста может иметь разный смысл, но в данном временном контексте она, вероятнее всего, свидетельствует об авторской природе. В нашей стихире имя роспевщика не указано, однако, скорее всего, этот текст также авторский, и быть может, когда-нибудь мы узнаем имя его творца.

Еще один фактор, который должен был повлиять на устойчивость фиксации стихиры – это ее большая протяженность, поэтому она не могла существовать в устной традиции, а только посредством письменной фиксации.

В рукописях стихира обозначается как славник на Целовании:

На Успение пресвятыя Богородицы . На целовании, слава и ныне, осмогласник. (РНБ, Кир-Бел 638/895)

Сей стих поем на целовании на Успение пресвятыя богородицы   (РГБ, собр.Большакова 380, ГИМ, Син.певч.1244).

Аще изволит настоятель на целовании пети сии стих, да поем осмогласник, гл. и (РГБ, собр. Разумовского,66)

С конца 16 века в певческих рукописях, стихирарях типа Дьячье Око, появляются особые стихиры в нарочитые праздники, с указанием «на целовании». Наибольшее количество таких стихир мы находим в рукописях БАН Строг.44(к.16 века), РНБ – Кир-Бел 665/922 (рукопись инока Христофора, 1604 г.), РГБ собр.Разумовского 65, 66. Стихиры «на целовании» указываются в память Зосимы и Савватия Соловецких, Кирилла Белозерского, Петра, митрополита московского, вмч. Георгия, Василия Великого, Покрову Богородицы, Василия блаженного, московского чудотворца, в честь иконы Знамения Устюжское, Петру и Февронии, апостолам Петру и Павлу и др.  В состав памятей, имеющих стихиру «на целовании» входят празднования русским святым и наиболее почитаемые на Руси праздники, пришедшие из Византии. Эти стихиры надписываются разнообразно, иногда кратко «на целовании», иногда более пространно, например поем сию стих на целовании [12]»,  на целовании стих святому[13], внегла знаменается братия от святаго кандила[14],  егда помазывается братия святым маслом [15],  на помазании святаго масла от кандила стихиры[16],  и дается масло братии от святаго кандила таж на целовании поем стихиры [17].

Таким образом, время пения этих стихир – при елеопомазании, когда братия прикладывалась к иконе. Указание на пение таких стихир мы не найдем в Уставе, кроме одной – стихиры на целовании Креста, которая пелась издревле. Скорее всего, в рукописях нашла отражение богослужебная практика, не вошедшая в регламент Устава, зачастую регулируемая волей настоятеля: аще изволит настоятель на целовании пети сии стих, да поем [18]. Однако некоторые указания на пение таких стихир можно найти в монастырских Типиках того времени. Например,  в день памяти преп. Кирилла Белозерского [19]: (В конце утрени) по Славословии тропарь и отпуст. И потомъ поют на целование стихиру празднику на правом крылосе таже на другом крылосе славник чюдотворцу Кириллу. 

В состав  стихир на целовании, фиксирующихся с конца 16 –начала 17 в. входит и осмогласник  Днесь Владычица и Богородица из службы Успения – единственного из двунадесятых праздников, обретшего такую ремарку.

Особенная протяженность стихиры вполне объяснима с литургической точки зрения – Успение один из Великих праздников, по Уставу [20] в монастырь, имеющий Успенский храм приезжали со всех окрестных монастырей братия и игумены, поэтому количество прихожан еще более увеличивалось, и пение во время целования иконы(или плащаницы) должно было быть весьма протяженным.

Поскольку в Уставе нет указания на чин целования на Успение  и на исполнение стихиры на целование, чтобы уточнить, в какой момент службы происходило целование иконы,  обратимся к одной особенности последования Службы Успения, которая именуется надгробным пением, ублажанием Пресвятыя Богородицы.

В Уставе 1610 года находим следующую главу : Подобает ведати… по 6 песни по пролозе  н а д г р о б н о е  пение. Аще изволит игумен паче же аще храм ея настоящего праздника успения. Подобает неотложно быти и надгробному пению.

Подобные ссылки есть и в монастырских типиках (Уставах)

Кирилло-Белозерский Устав к. 16 в. [21] предписывает: «Подобает ведати… по 6 песни по пролозе  н а д г р о б н о е  пение. Аще изволит игумен паче же аще храм ея настоящего праздника успения. Подобает неотложно бытии надгробному пению. Поставленне бывши иконе… и свещи даются братии. И начинает игумен кадити и доместик начинает прип блажим тя вси роди… и поем кафизму блажени непорочни… с припевами. Троицкий Устав начала 17 в.(опубликован Горским/Невоструевым [22]) говорит следующее: «На заутрене…после пролога поют Блажени непорочнии. Надгробное. И по славам поют славы и аллилуйя.» Такие же указания мы находим и в нотированных рукописях в разделе уставных указаний: в стихираре начала 17 века [23] « Идеже храм Успения, аще настоятель изволит – надгробное пение бывает неотложно. После пролога начинает головщик Пети Блажени непорочные. На 3 статии.», подобные указания и в рукописи середины 17 в. из РГБ собр. Разумовского 66.

Иное положение последования в других источниках – после 2 кафизмы на Утрени, перед полиелеем: Обиходник Кириллова монастыря [24],  по второй кафизме поставляем образ пречистыя среде церкви.крылошане поют н а д г р о б н о е. блажени непорочни каф всю. И припелы; в Уставе Кирилло-Белозерского монастыря начала17 в.(публ. Горский/Невоструев): «…после вторыя кафисмы поставляют образ Пречистыя посреде церкви. Крылошане поют н а д г р о б н о е. Блажени непорочнии кафизму всю и с припевами.» Припевы находим  в певческих рукописях : Блажим тя вси роди…, роди вси песнь погребению твоему приносим.

Подобное последование находится в соборных чиновниках – пение  18 кафизмы  с припевами после 6 песни канона по чтении пролога:

в Софийском чиновнике [25] « и бывает кажение по прологе на Блажени непорочнии по чину со свещами».

В Чиновнике Успенского собора [26]:  «По 6 песне прологу чтому, патриарх входит во святый олтарь облачаются со властьми…и по чтении пролога выходит патриарх со властьми и ставится противу праздника, …а власти ставятся на оба лика. И певчие дьяки поют о у б л аж е н и е пресвятей богородицы на три стати, а подьяк говорит блажени непорочнии кафисму всю…и роздавал патриарх свещи …и по кажении… преже прикладывается к празнику государь, таже патриярх и потом боляре…»

Итак, целование иконы могло быть  по 6 песни канона, как указывается в Чиновнике Успенского собора, и было связано с особым  разделом, именуемым надгробным пением, или ублажением пресвятыя богородицы, а в нотированной рукописи конца 17 века из собрания Антониево-Сийского монастыря Бан 16.13.12 мы встречаем еще одно именование этого последования «На погребение Богоматери».

Однако, целование могло быть и разделено с последованием надгробного пения по времени, например, если оно происходило по 2 кафизме перед полиелейным псалмом, в таком случае целование происходило, при елеопомазывании : «и хвалите господа поем, и масломъ святымъ помазуемся. (Обиходник Кириллова монастыря,  Кир-Бел.819/1076, нач. 17 в.)

Отметим, что известные нам нарративные источники, указывающие на чин надгробного пения, относяться к концу 16 века – началу 17 в. Самые ранние списки  Стихиры на целовании Успению относятся к этому же времени. надгробное пение  Службы Успения подобно последованию из службы Великой Субботы. В него также входит  пение 17 кафизмы с припевами на 3 статии, а завершается оно целованием иконы с пением стихиры «Придите, ублажим Иосифа», которая в ряде рукописей обозначается как стихира надгробная.

Обиходники и типики монастырские нигде не указывают на исполнение в Службе Успения  стихиры на целовании «Днесь Владычица», а певческие рукописи указывают «аще изволит настоятель на целовании пети сии стих, да поем» - стихирарь середины 17 века собр. Разумовского 66, и лишь в одной рукописи нам удалось обнаружить указание на исполнение стихиры на целование в Праздник Успения  - в Обиходнике Кириллобелозерского монастыря (РНБ, Кир-Бел 821/1078). Указания в ней относятся ко 2 типу последований надгробного пения, когда оно совершается после 2 кафизмы перед полиелеем. Напомним, что в таком случае, елеопомазывание и целование происходило после хвалитных стихир: «и поем… стих на целоване празника. И маслом помазываемся. И а час и отпуст».

Надгробное пение бывает неотложно, идеже храм ОУспения, говорит Устав. Во многих монастырях к концу 16 века, согласно А.Зверинскому [27] , существовали храмы в честь Успения Пресвятой Богородицы. Не случайно выявленные нами списки стихиры на целовании принадлежат собраниям Кирилло-Белозерского, Соловецкого,  Антониево-Сийского монастырей, а также Софийского собора Великого Новгорода.

И Кирилло-Белозерский, и Соловецкий  и Антониево-Сийский монастыри имели соборные храмы в честь Успения Пресвятой Богородицы, а Софийский собор Великого Новгорода – придел в честь Успения, кроме того, по словам А.Голубцова [28], в северных городах России празднование Софии, Премудрости Божией совершали в праздник Успения Божией Матери, т.к. не было специального празднования, а следовательно этот праздник являлся престольным для новгородского храма.

Таким образом, сведения, полученные нами из уставных источников, позволяют связать появление этой стихиры «на целовании» с последованием «пения надгробного» на Успение, фиксирующегося в рукописях в конце 16-начале17 века.

Так, через полтора столетия после появления Слова на Успение Григория Цамблака возникает стихира, носящая его имя, вошедшая в первый на Руси чин Погребения Пресвятой Богородицы, и просуществовавшая в русской богослужебной практике еще полтора века.

 

Примечания:

1. Такие песнопения (многогласники) уже использовались в Службе Успения – осмогласник «Богоначальным мановением» и четверогласник «Придите празднолюбных собори»

2. Макарий (Булгаков М.П.), митр. История Русской Церкви. М., 1995, кн.3.. т.4, с.62-69; он же О Григории Цамблаке, митр. Киевском, как писателе// Известия имп.А.Н.по отд.Русского языка и словесности.Т.6,вып.2, с.106-145; Саббатовский А., Литовские епархиальные ведомости (№ 26-27, 36-37,38,39,50)

3. Шевырев С.П. Лекции по истории русской словесности.М.,1858,ч.3; Филарет, архиеп. Обзор русской духовной литературы, 3-е изд, с.103-104

4. В 20 веке болгарские и румынские исследователи, продолжая те же направления ( в жанре монографии, исторического очерка, литературного анализа), ввели творчество Цамблака в контекст национальной литературной школы – школы Евфимия Тырновского, что открыло литературные истоки его творчества. Но при этом круг исследуемых произведений был ограничен сербско- болгарским периодом творчества Цамблака (до 1406г. )

5. Черторицкая Т.В. «О составе минейных торжественников 14-15 вв.»// Сибирская историография и источниковедение. Новосибирск,  1979, с.19

6. см. сноску 2.

7. Ундольский В.М Замечаеия для истории церковного пения в России., М.1847

8. Карастоянов Б.П. Русское знаменное песнопение на текст Григория Цамблака// Русско-болгарские связи в области книжного дела. София, 1987

9. РНБ, Q I 222, Сол.собр. 1050/1159 ;

10. РНБ, F.I.586

11. Картожан Н. «Григорий Цамблак и древняя румынская литература», София , 1966

12. БАН, Строг.44, лл.11, 81об., 160, 736, 947об.

13. БАН, Строг.44 л. 239об.

14. БАН, Строг.44 л.355об.

15. БАН, Строг.44 л.575об.

16. БАН, Строг.44 л. 564об.

17. БАН, Строг.44 л. 387

18. РГБ, собр. Разумовского 66, л.565

19. РНБ, Кир-Бел.819/1076

20. Голубцов А. С.Чиновник Новгородского Софийского Собора, М.1899.

21. РНБ,Кир-Бел.566/822

22. Горский А.В., Невоструев И.К. Описание рукописей Синодальной библиотеки

23. РНБ, собр.Погодина 421

24. РНБ, Кир/Бел 563/820

25. Голубцов А.С.  Чиновник Новгородского Софийского собора, М.1899

26. Голубцов А.С. Чиновник Московского Успенского собора и выходы патриарха Никона, М. 1908

27. Зверинский В.В. Материалы для историко-топографических исследований о православных монастырях в Российской империи. СПб 1890-1897

28. Голубцов А.С. Соборные чиновники. М., 1907.